Его хорошо знает каждый, кто бывал в Новороссийске, но не всем известно имя мрачного серо-коричневого хребта, стеной, нависающего над городом с северо-востока — Маркотх. Он протянулся почти на полсотни километров и половину этого расстояния мы прошли пешком одним ноябрьским днём.
Маркотхский хребет начинается к северу от Новороссийска, подпирает город на всём его протяжении и уходит вдоль берега к самому Геленджику, где обрывается у реки Адербы. По ту сторону речной долины стоит хребет Нексис, который тянется к Михайловскому Перевалу: формально он считается частью Маркотха, но фактически являет собой отдельное образование.
Срединная часть хребта расположена непосредственно у побережья, западная оконечность углубляется в материк от Цемесской бухты в сторону посёлка Верхнебаканского, а восточную отделяют от моря небольшие массивы Туапхат и Фальшивый Геленджик, которые являются останками размытого первого приморского хребта.
О горах Мер-Корг в окрестностях Суджук-Кале (турецкого поселения-порта возле нынешнего Новороссийска) пишет в начале XIX века этнограф Хан-Гирей. В этот же период другой этнограф — Люлье, находившийся в здешних краях в первой половине позапрошлого столетия, применяет современное название хребта Маркотх, отсюда следует, что окончательное наименование хребта сложилось не так давно.
Исследователи отмечают сходство названия хребта со множеством других кавказских топонимов: Мереукотх — один из отрогов Главного Кавказского хребта, перевал Марух — та же основа, почти одноимённая река Маруха и многие другие с основой Мар (Мер).
В представлении ряда кочевых народов Северного Кавказа весь западный массив Главного Кавказского хребта был одной обширной горой с Эльбрусом во главе, окаймляло эту громадину море с одной стороны и бурная Кубань с другой.
Такой величественный природный объект не мог не оставить следа в народных эпосах. А так как многие племена имели корни и связи с народами и культурами среднего востока, то и названия пошли оттуда же. Так или иначе, но основа Мар (Мер) пошла, скорее всего, от священного массива Меру, описываемого в индийских эпосах. Меру протянулся с запада на восток, а у его подножия лежит море. Индийский первоисточник повлиял на Иранские, древнеперсидские, нартские и прочие сказания и влияние это было настолько сильно, что мы до сих пор называем ряд горных объектов, связанными со священной горой Меру названиями.
Фото 1. Дорога на гребень, к Маркотхскому перевалу.
К древним горам Мер-Корг нас доставила ночная электричка, на которой глубокой ночью мы выехали из Краснодара и с первой утренней зарёй прибыли в Новороссийск. Быстро пролетели городские кварталы на пути к хребту, улица Пограничная превратилась в горную дорогу, что повела нас вверх по склону глубокой балки. Новороссийск за спиной превратился в огромное серое пятно, раскинувшееся по берегам Цемесской бухты и оно по мере подъёма становилось всё больше и больше.
На подъёме повстречался чёрный-чёрный кот, которому мы приглянулись и он вместо перебегания дороги начал юлить под ногами, выпрашивая еды, ну или на худой конец почесон за ухом. Кот, которого я в честь хребта окрестил Маркотом, получил шикарный почесон, но пожрать не вышло.
Фото 2. Кот — Маркот.
Фото 3. Туман струится вниз по склонам.
Ветер поднялся ещё в городе, а только мы вышли на просторную улицу, задул так, что пришлось заматываться шарфами. Облака, белёсыми ручьями стекающие с гребня в балку, намекали на то, что на вершине нас должно сдуть напрочь. Но этого не произошло. По мере подъёма ветер стихал и наверху шарф полез обратно в рюкзак — больше в этом походе он не понадобится.
Здешние ветра интересны, я бы даже сказал, что ветер, в создании которого напрямую участвует Маркотхский хребет, одна из главных особенностей Новороссийска — его зовут Бора. Об этом ветре я расскажу ниже, а пока мы на вершине.
Взгляду открылась мощная индустриальная панорама: забитая кораблями бухта, портовые сооружения с их складами, ангарами, «удочками» портовых кранов, вылавливающих с подходящих сухогрузов богатый улов контейнеров и прочих грузов и, наконец, изрезанные карьерами склоны хребта.
Маркотхский хребет по большей части сложен из мергеля, это такая осадочная порода. Мергель бывает разный, но тот, из которого собрали Маркотхский хребет серый и из него делают цемент. Поэтому половину хребта возле Новороссийска успешно съели люди, не знаю чем ели раньше, но сейчас грызут монструозными экскаваторами. Своими огромными ковшами они грузят в кузова исполинских БелАЗов породу, чтобы те увозили Мергель прочь, поближе к цементным заводам, коих в округе целых пять. Здесь располагается одно из крупнейших цементных производств в России. Частичка Маркотха есть почти в каждом доме на Кубани, и во многих зданиях за пределами края — ведь редкий дом обойдётся без цемента.
Фото 4. Панорама на подходе к Маркотхскому перевалу.
Фото 5. Облачная река на склонах хребта.
Мы продолжали свой путь по гребню. Панорамой Новороссийска любовались недолго, совсем скоро дорога утонула в молочной реке, облаке, стекающем из-за гребня, вниз по склону, к карьерам. Река оказалась красивой, но неширокой, туман расступился и впустил нас в лес.
Поднялись мы на хребет в районе одноимённого перевала Маркотх и дальше лесной дорогой пошли к высоте со вкусным названием Сахарная голова. Символичным оказалось то, что, выйдя из леса на полянку у обрыва увидели с каким аппетитом грызут Сахарную голову экскаваторы.
Фото 6. Дорога через облачную реку.
Фото 7. Внизу опасно.
Фото 8. На подходе к Сахарной голове.
Фото 9. Сахарная голова, съеденная наполовину.
Полвершины слизали!
Метров на пятьдесят ниже нас лежала другая дорога, широкая как автобан. Из-за поворота выскочил огромный самосвал и ревя исполинским двигателем, с грохотом и клубами пыли полетел по ней за «сахарной» добавкой. За ним второй, третий. Совсем скоро Сахарная только на картах и останется.
Фото 10. Карьерный самосвал спешит за порцией мергеля.
Мы обогнули вершину по лесной дороге и выбрались на широкую поляну. Только вышли из сырого, прохладного леса, как на нас пахнуло жаром — тёплым, немного вязким и солёным воздухом. В мгновение под плотно застёгнутыми куртками стало очень жарко. Но прошли ещё сотню метров и студёный воздух из залитой туманом долины реки Богаго, к северо-востоку от нас, пересилил морское тепло — похолодало. Так за пять минут ходьбы нас трижды попеременно, то обдавало жаром, то холодом.
В этом контрасте и рождается свирепейший ветер Бора, названный в честь древнегреческого бога северного ветра Борея.
Черноморские экскурсоводы любят рассказывать байки, что согласно легенд Борей обитает где-то на местных вершинах, однако это не так, Борея всегда сажали в холодную Фракию (ист. территория на Балканах). Сколь суров нрав Борея в древних легендах, так же жесток и названный в честь него ветер.
Маркотхский хребет в некоторой степени защищает Новороссийск от влияния холодного воздуха, приходящего с севера и северо-востока. Но случается, и случается регулярно, что горная цепь не справляется. В такие моменты жители города наблюдают характерную «бороду» — мощный облачный фронт на гребне хребта. Там в этот момент собираются холодные массы и после обрушиваются вниз с огромной скоростью.
Различают четыре вида боры, самая разрушительная из которых мусонная бора, возникает когда разница в температуре холодных северных воздушных потоков и теплого морского воздуха становится критической, тогда могут возникать ветры скоростью 30 и более метров в секунду. Рекордный порыв ветра был зафиксирован в 1928 году на Маркотхском перевале — 80 м/с, это 288 км/ч! Попробуйте на скорости хотя бы 150 км/ч высунуть голову из окна автомобиля.
Немудрено, что в истории Новороссийской боры есть такие эпизоды, как разгромленная в Цемесской бухте в январе 1848 года черноморская эскадра, сорванные крыши в 1912-м, бора 1928-го помяла как консервные банки резервуары нефтехранилищ, повторив этот «подвиг» в 1954-м. Показателен эпизод, когда следовавший из Мысхако в город поезд, идя против ветра, сумел преодолеть 12 километров пути лишь за 5 часов, сила ветра была так велика, что паровозу приходилось шесть раз останавливаться для выработки достаточного количества пара, для продолжения движения. И таких эпизодов наберется на целую книгу — раз в десятилетие стабильно случается бора катастрофической силы.
Справедливости ради стоит отметить, что чаще всего ветер всё-таки не достигает критической силы и несет пользу Новороссийску, просушивая почвы и очищая грязную атмосферу промышленного города.
Фото 11–13. Последствия боры.
Пока я рассказывал про бору мы пили чай на краю обрыва и любовались прекрасным видом. Под ногами раскинулся весь Новороссийск, Цемесская бухта и цементные карьеры.
Карьеры будто чуждая жизни мёртвая планета, населённая бескровными механизмами. Как букашки, бегают машины по пепельной пустыне и грызут её, грызут, грызут. За карьерами территория порта: от военной базы слева до обширных грузовых терминалов справа. У причалов и на рейде многочисленные корабли: от мелких буксиров до огромных танкеров. Основная же часть города на другой стороне бухты, стоит прикрытая лёгкой сизой дымкой. Должно быть невероятно красиво посмотреть этот же вид ночью, когда город вспыхнет огнями.
А кружки с чаем понемногу опустели и поход продолжился. Снова в лес.
Фото 14. Оттуда дуло холодом.
Фото 15. А отсюда теплом. Вид с поляны за Сахарной головой.
Фото 16. Карьеры.
Фото 17. Кусочек Новороссийского порта.
По лесному просёлку топали недолго. Вскоре вышли на прекрасное шоссе, чернящееся свежим асфальтом. Это была новая трасса из города до нефтебазы Грушевой. Траффик на ней был плотным, но к счастью мы недолго глотали газы: уже через полтора километра вышли к знаменитой смотровой точке Семь ветров, расположенной на Андреевском перевале. В отличие от площадки за Сахарной головой, Семь ветров доступна прямо с асфальтированного шоссе, поэтому дико популярна.
UPD2019: В 2016 году дорогу к перевалу закрыли, теперь добраться до легендарной смотровой на автомобиле не выйдет.
На площадке стояли развалины ресторана, про который ходили страшные байки об убитой в нём во время торжества невесте, которая с тех пор бродит по окрестностям. Некоторые чудаки даже снимают фейковые видео на тему призрака невесты (кому не лень ищите эту ерунду на Ютубе).
Вид с площадки у ресторана, конечно, крут, но нас заинтересовала лысая безымянная вершина, подпирающая перевал с востока, на неё ведёт тупиковая дорога. Решили сделать крюк и забраться — оно того стоило, если вы когда-нибудь будете здесь, не поленитесь потратить полчаса своего времени, зайдите на эту высоту — вид с Семи ветров нервно курит в сторонке. На 330 градусов разворачивается потрясащая панорама: от нефтебазы Грушевой и стоящих за ней гор Купиева, Шриль, Еременкова, через всё ещё залитую туманом (полдень, однако) долину Богаго, к Сахарной голове, Андреевскому перевалу и дальше к Новороссийску и Цемесской бухте.
Фото 18. Шоссе к нефтебазе Грушевой.
Фото 19. Вид с обзорной площадки «Семь ветров».
Фото 20. Вид на обзорную площадку «Семь ветров».
Фото 21. Вид на Новороссийск с горы над «Семью ветрами».
Фото 22. Общий панорамный вид с горы над «Семью ветрами».
Фото 23. Серпантин шоссе Новороссийск — Геленджик.
Фото 24. Нефтебаза Грушевая.
Полюбовались вдоволь и продолжили путь. Решили не возвращаться той же дорогой, что пришли на обзорную вершину, а пошли вниз по направлению, через лес.
Во время спуска моё внимание привлекла своеобразная структура склона, он будто из ступеней состоит. Ровные террасы, заросшие молодой порослью, следовали одна за другой через каждые двадцать–тридцать метров. Промежутки между ступенями оказались круты и уже перед самой дорогой спускались почти на пятой точке.
Как вернулись на просёлок, снова пошли легко и быстро — перепады высот незначительные, дорога нарезана аккуратно по одной высоте.
По пути нас обогнал 69-й ГАЗ. Бодро прыгая по камням, умчался он вперед, за ним, подбуксовывая, и уже не так бодро пробежала Нива.
Лесом обогнули Большой Маркотх, поросшую лесом вершину высотой 696 метров, сразу за ней дорога выбежала из леса на открытое пространство. Отсюда и до самого спуска к Кабардинке наш путь пошёл по лысому гребню Маркотха — зоне горной степи и лугов. Виды были уже не как раньше, отдельными площадками, а постоянно рядом — вон, тонкой змейкой бежит на «тёщиных языках» серпантин шоссе Новороссийск — Геленджик, дальше припаркованы у берега танкеры, убегает в туманную даль гладь Чёрного моря, почти на горизонте в той же плотной дымке едва проглядывался финиш похода — Кабардинка.
Фото 25. Джипперы.
Фото 26. Вид на море после выхода из леса за горой Большой Маркотх.
Фото 27. Припаркованный у берега танкер.
Обошли Квашин бугор, ещё одну 696-метровую высоту, под ней короткий участок леса и снова на простор. Я заметил, что северо-западные склоны большинства здешних вершин поросли лесом, а юго-восточные склоны лысые: Большой Маркотх, Квашин бугор, 639-я, 668-я, Совхозная, о которой речь чуть позже, все они подчиняются этому правилу.
Фото 28. Гора Квашин бугор. Юго-восточный склон.
Фото 29. Еще один вид на пути.
За 639-й высотой, когда мы вышли из очередной полосочки леса перед нами предстал склон, нарезанный аккуратными кругами, почти такие же полосы, о которых я писал чуть выше, только меньше размерами. Что это? Естественность таких аккуратных образований отмели сразу. У меня возникло предположение, что это следы некогда бывших на этих склонах виноградников, однако истина оказалась куда интереснее.
Фото 30–31. Цветок прямо на дороге. Не удержались обложили камнями, чтобы его ненароком не раздавили.
Фото 32. Море, наш неизменный спутник в этом походе.
Фото 33. Маркотхские пустоши с террасами. Вдалеке, в дымке виден финиш — Кабардинка.
Оказывается, в послевоенные годы поняли что только лес способен остановить эрозию почв, смягчить климат, снизить разрушительную силу боры. Принялись культивировать лесонасаждения.
Что только не сажали: дуб, ясень, белую акацию, грецкий орех, кипарис — деревья не приживались. Но решение нашлось: сосны нашли общий язык с приморскими склонами. Крымская, пицундская, а особенности эльдарская — чьи семена привезли аж из Грузии — начали расти.
С 1960-го года в бой с маркотхским безлесьем вступила техника, которая принялась нарезать на мергельных склонах четырёхметровые террасы, а следом по нескольку раз за лето их рыхлить. Всё чтобы ускорить процесс почвообразования.
В каком состоянии процесс сейчас сложно сказать, но один бульдозер на склоне мы нашли и его секрет, и секрет загадочных террас раскрылся.
Фото 34. Тяжелая техника на склонах. Предположил, что это один из тех бульдозеров, которые нарезают или нарезали террасы.
Фото 35. Террасы крупным планом.
Дорога, по которой мы шли, вилась в обход вершин, оставляя их в стороне избегала перепада высот. Большинство гор мы обошли по ней, но на Совхозную решили забраться.
Фото 36. Гора Совхозная показалась за поворотом.
Совхозная раньше звалась Нако, что по-черкесски значит скуластый, широколицый. Высота её 717 метров — одна из высочайших вершин Маркотхского хребта.
На карте дорожек на её вершину не оказалось, поэтому мы решили штурмовать в лоб, по северо-западному склону, конечно же поросшему лесом. Правда, «штурмовать» — это громко сказано: не считая путающихся в траве и ветках ног, подъём с дороги прост. Десять минут и мы на вершине.
Фото 37. Туманный вид с горы Совхозной на восток. На переднем плане гора Безумная, справа (за кадром) Кабардинка.
Фото 38. Ещё один вид в сторону Кабардинки с вершины Совхозной.
Фото 39. Горы на севере укрылись туманом и дымкой.
Ах, какой вид! Море, Кабардинка, Маркотхские просторы, Высокий бугор и Свинцовая — дальние горы, торчащие из тумана далеко на севере.
На Совхозной сделали большой обеденный привал. Несмотря на середину ноября оказалось на удивление тепло и безветрено. Сорок минут на вершине пролетели как одно мгновение — впереди финишная прямая.
Как оказалось, тропа на Совхозную есть, с юго-востока, только на карте не обозначена, по ней мы и спустились назад к основной дороге и пошли в сторону Безумной, не доходя до которой должны были свернуть вправо, на спуск к Кабардинке.
Фото 40. Спускаясь с Совхозной.
Фото 41. Гора Совхозная в лучах предзакатного солнца, взгляд назад.
Участок пути от Совхозной до начала спуска мне понравился больше всего. Невероятный простор, монументальность пейзажа, в это время года коричнево-серая гамма и поднявшийся морской ветер стойко заносили в голову ассоциации с угрюмыми горами северных краёв. Маркотхские степи теперь стали одним из любимых мест в крае, это любовь с первого похода.
UPD2025. Забегая далеко вперёд расскажу: по этому хребту пройти похожим маршрутом мне больше не удастся. Но я вдоволь налюбуюсь в Армении пейзажами, напоминающими осенний Маркотх. Только моря будет не хватать.
Фото 42. Путь в сторону Безумной. Невероятное по атмосфере место.
Фото 43. Спуск к Кабардинке.
Фото 44. Кабардинка в сумерках.
Фото 45. ЛЭП.
Фото 46. Выходим к шоссе. Финиш близок.
Фото 47. Перевернутый дом в Кабардинке.
Пора спускаться.
Дорога свернула вправо, оставили за спиной Безумную гору. Полчаса надоедливого спуска и мы вышли на приморскую трассу. До завершения похода оставалась пара километров глотания пыли с дорог, несколько Кабардинских кварталов и вечерний автобус в Краснодар.
Цифры
- Длина маршрута: 27,4 км;
- набор высоты на маршруте: 1150 м;
- высота старта / финиша: 13 / 23 м;
- высшая точка маршрута: 717 м.
Схема 1. Профиль высоты.